Проект РФФИ № 19-011-00257

«Локализация этнических меньшинств в рамках политико-административных границ как фактор политизации этничности на субнациональном уровне: российские практики в контексте мирового опыта»

(рук.: П.В. Панов, ПГНИУ)

Участники проекта:

В.Д. Бедерсон (ПГНИУ)

Н.В. Борисова (ПГНИУ)

М.В. Исобчук (ПГНИУ)

Э.Ю. Минаева (ПГНИУ)

Е.А. Морозова (ПГНИУ)

К.А. Сулимов (ПГНИУ)

Е.Ю. Филиппова (ПГНИУ)

База данных «Локализация и политизация этнических меньшинств в Российской Федерации на субнациональном уровне» Database_loc

Codebook  Codebook_loc

Аннотация результатов проекта

Основной целью данного проекта было определение, каким образом локализация этнических меньшинств в рамках политико-административных границ влияет на политизацию этничности на субнациональном уровне. Решая эту задачу, были выделены две логические модели локализации этнических групп относительно друг друга: 1) «сегрегированный или дискретный формат» – этнические группы проживают в разных частях административно-территориальных единиц (АТЕ), обособленно друг от друга; 2) «совпадающий формат» – этнические группы проживают смешано, занимая одну и ту же территорию. Гипотетически, именно сегрегированный формат локализации (в комбинации с другими факторами) способствует политизации этнических меньшинств, поскольку такая локализация усиливает, с одной стороны, этническую идентичность, а с другой – организационные возможности, что в совокупности создает благоприятные условия для этнической мобилизации и политизации этничности.

Реализация проекта основывалась на сочетании количественных и качественных методов сравнительного анализа. Для измерения локализации этнических меньшинств в пространстве АТЕ применены междисциплинарные методы моделирования в геоинформационных системах. ГИС-технологии позволили, используя картографический материал, представить ареалы проживания этнических меньшинств в виде полигонов, а наложив на них в программном пакете ArcMap административно-территориальные границы, соотнести локализацию разных этнических групп в пространстве каждой отдельной АТЕ – как на уровне субъектов РФ, так и муниципальных образований (муниципальных районов и городских округов). В результате создана база данных «Локализация и политизация этнических меньшинств в Российской Федерации на субнациональном уровне», где закодированы индивидуальные параметры локализации 1787 этнических групп, а для отдельных АТЕ (все регионы России и 853 муниципалитетов, где проживают этнические меньшинства) представлены значения композитного индекса локализации. Классическими формами политизации этничности являются деятельность этнических партий и этническое голосование, однако поскольку в России этнические партии отсутствуют, политизация этничности проявляется в иных организационных формах, и в качестве показателей общественно-политической активности этнических меньшинств были определены и закодированы следующие индикаторы: 1) наличие у этнического меньшинства в данной АТЕ некоммерческих организаций (и их количество); 2) наличие у этнического меньшинства в данной АТЕ средств массовой информации; 3) особая форма политизации этничности – использование этнических меньшинств как инструмента политической, в первую очередь электоральной, мобилизации.

На основании базы данных проведено несколько large-N сравнительных исследований, которые были дополнены качественными small-N исследованиями в нескольких АТЕ. В результате, во-первых, установлено противоположное воздействие дискретного формата локализации этнических меньшинств на СМИ и НКО: позитивное в первом случае и негативное во втором. Это объясняется тем, что при сегрегированном проживании лидеры этнических меньшинств зачастую напрямую представлены в органах местной власти. Удовлетворяя свои потребности через бюджетное финансирование различных этнокультурных активностей и инициатив, этническое меньшинство зачастую не нуждается в создании НКО, тем более величина издержек на взаимодействие с органами Минюста (регистрация, отчетность и т.д.) оказывается выше, чем стимулы для регистрации. Во-вторых, выявлено, что этнические меньшинства политизируются не только в силу собственной заинтересованности во взаимодействиях с органами власти, в том числе через НКО, но и потому что органы власти используют их в электоральной мобилизации, для успеха которой важное значение имеют плотные социальные сети: чем выше плотность социальных связей, тем более значимы для индивида социальные обязательства в отношении группы и солидарное поведение. Благоприятными условиями для возникновения плотных социальных сетей являются: а) локализация, когда члены социальной группы сконцентрированы в одном физическом пространстве и проживают отдельно (сегрегировано) от других; б) достаточно интенсивная идентичность, что особенно характерно для этнических меньшинств. Количественный анализ статистически доказал, что доля этнического меньшинства в составе населения влияет на голосование за инкумбента не как таковая, а потому что в комбинации с сегрегированным форматом локализации меньшинства, небольшим размером поселения и проживанием в сельской местности это создает условия для возникновения плотных социальных сетей.

Задача сопоставления влияние локализации этнических меньшинств на разнообразные формы политизации этничности в России и за рубежом решалась на эмпирическом материале стран Восточной Европы как наиболее близких к России по историческому бэкграунду. Анализ обнаружил, что, как и в России, в странах Восточной Европы сегрегированный формат локализации не оказывает существенного воздействия на этнические НКО, но устойчиво и позитивно влияет на успехи соответствующих этнических партий. Таким образом, несмотря на различия в партийно-электоральном поле (в России – мобилизация в пользу партии-инкумбента, а в Европе – в пользу этнических партий), воздействие локализации этнических меньшинств на политизацию этничности обнаруживает общие закономерности.

Результаты, полученные в ходе реализации проекта, представлены в форме докладов на 6 научных мероприятиях общероссийского и международного уровней и в 11 публикациях, в том числе 4 – тезисы докладов на конференциях и 7 – статьи в академических журналах: 2 статьи в изданиях, индексируемых РИНЦ; 3 статьи в журнале, рецензируемом ВАК РФ и входящем в Russian Science Citation Index (RSCI); 2 статьи в изданиях, индексируемых в Web of Science или в Scopus.